________________________________________________________________________________________
6 ноября, вечер.

Вечер. Спокойный вечер одного тихого, безмятежного выходного дня для всех без исключения студентов волшебной школы Хогвардс. Еще днем солнце, не показывавшееся уже несколько недель кряду, неожиданно жарко приветсвовало праздно гуляющих по территории студентов, тут и там слышались взрывы хохота, затевались игры, кое кто смело валялся на пожелтевшей, обычно спрятанной в это время года под снегом, траве. Последний теплый день атипично затянувшейся осени, увы, закончился для обычных студентов еще до наступления темноты. Бой колокола, впервые на памяти всех без исключения школьников звучавший в выходной день, известил о необходимости вернуться в замок. Новые правила, введенные, по слухам, после атаки дементоров в Министерстве (хотя как это могло повлиять на уклад жизни школы?), были единственным, что омрачало этот чудесный день. Теперь запрещено было находиться на улице позже назначенного часа, ужин был перенесен на более раннее время, а с наступлением сумерек двери общих гостиных закрывались для выхода. С большим трудом было сделано исключение для Клуба Слизней, члены которых собирались на небольшое чаепитие именно этим субботним вечером - впрочем,  поговаривали, что засидеться, как это водится, до полуночи в этот раз не удастся, что учеников до общих комнат проводят деканы их факультета, поговаривали, что даже десерт будет подан неслыханно рано. Но, все это можно было назвать исключительно слухами, объективным фактом было лишь то, что членов небольшого домашнего клуба Слизнорта можно было позавидовать - им было позволено покинуть запертых на замок товарищей и провести вечер за разговорами, приятной едой и вне тесной гостиной. Это, без сомнений, делало их особенными, если не сказать, больше - им завидовало большиство, а это в условиях школьной жизни хоть что-то да значит. 
Первый вечер наконец победившей зимы каждый обычный (что означало сегодня "неперспективный") школьник проведет сидя в гостиной у камина с домашним заданием, друзьями или настольными играми. Все они, едва вернувшись в сопровождении деканов с раннего ужина, увидели быстро потемневшее небо, и не успели еще все вернуться в общую гостиную из спален, куда каждый заходил за развлечением на остаток вечера, а окна уже атаковал неистовый ветер, бросавший на стекло крупные, липкие хлопья снега - первого настоящего снега в этом году. Осень закончилась, началась зима, и ее первый снегопад, настоящая снежная буря, скрыли от любопытных глаз, что помимо тех особенных, кто сейчас медленно собирался на вечеринку, до начала которой оставалось еще довольно много времени, в школе был кое кто еще более особенный. Хотя, правильнее будет выразиться - этот кто-то был в этот момент вне школы.
Кутаясь в мантии от холодного ветра и липкого снега, по тропе, ведущей к теплицам, удалялись от замка две фигуры. Две спутницы очень быстро достигли теплицы номер три, через мгновенье в ней загорелся свет, видимый для остальных школьников размытым пятном света где-то за снежной стеной. Некоторые из питомцев профессора Спрут высказали удивление, что их декан вернулся в свои владения в столь сильную бурю, после окончания занятий, но больше за весь вечер о свете, горящем в теплице номер три никто не вспоминал.
Через полтора часа, когда буря уже слегка улеглась и снег лишь тихо ложился на уже заметенные небольшим сугробом луга, дверь теплицы открылась, и мисс Доркас Меадоуз, в полном одиночестве, направилась обратно в замок. Но что делала мисс Доркас Меадоуз в этот час в теплице, почему она не была со всеми в гостиной, и почему, черт возьми, она шла в полном одиночестве? Последнее, надо сказать, доставляло Доркас немалое удовольствие, иногда было безумно приятно прогуляться по скрипящему под ногами первому снегу в полном одиночестве, чувствовать как опустившийся на землю холод щиплет щеки, радоваться ощущению холода на руках, полтора часа пробывших в жарких перчатках из драконней кожи, предназначенных для работы с огнеопасными растениями... Доркас в очередной раз наслаждалась своим особым, как ей казалось, привилегированным положением. Она была наказана и отбывала в этот поздний час свое наказание, помогая профессору Спрут с больным огненным цепнем. Что совершила Доркас Меадоуз, чтобы заслужить штрафные часы по травологии? Ничего. Но история штрафных часов студентки Меадоуз началась на ее первом курсе, и не заканчивалась с тех пор ни миг. Доркас всегда имела штрафные часы, Доркас всегда была наказана. Довольно странно при этом то, что никто из студентов особо не задумывался, где пропадает вечерами Доркас, что она делает, и почему у нее так часто штрафные часы, отсидки у преподавателей и прочее. Впрочем, это весьма устраивало всех профессоров, однажды шесть лет назад вступивших в страшную сделку со студенткой, одержимой учебой. В этой странной истории начиналось все так же странно, а потому и привлекло однажды внимание профессоров МакГонагл и Флитвика, которые в один прекрасный день решили поделиться друг с другом своими наблюдениями и с удивлением обнаружили, что думают об одном и том же. Приподнимая завесу над всей этой загадочной историей, нужно начать повествование с того дня, когда Доркас была впервые наказана - завхоз застал ее за отработкой заклинаний... в коридоре. Потом еще раз. И вновь. После каждого раза Доркас проводила вечер с тряпкой в руках, сдувая пыль то с одного портрета, по с одной статуи, но, казалось, это не производило ожидаемого эффекта, и вскоре не осталось ни одного взрослого человека в школе, который не заставал бы Доркас при нарушений правил школы - дошло до того, что она варила зелье в одном из неработающих унитазов, исключительно в познавательных целях. Унитаз был последней каплей, профессора изъяли из рук Доркас тряпку, забрали ее из зала Трофеев, картотеки, Больничного крыла, и засадили ее в кабинеты. Теперь за каждую попытку отработать заклинание в пустом школьном коридоре, Доркас получала два часа усердной работы под контролем профессоров, в ее свободное время, и без каких-либо поблажек. Каждый профессор был неумолим и безжалостен. так, думали они, охота Доркас колдовать там, где не положено, улетучится за считанные дни. Но, как вскоре заметили деканы Гриффиндора и Рейвенкло, мисс Меадоуз была счастлива и, казалось, специально нарывалась на наказания, лишь бы получить дополнительные часы. Началось короткое время в жизни этой студентки, когда она намеренно хулиганила, в мелочах, но всегда на глазах кого-то из преподавателей - того, наказание у которого ей хотелось заполучить. Именно в этот момент профессора Флитвик и МакГонагл поделились друг с другом подозрениями и пришли к единому мнению: перед ними абсолютно послушный ребенок, который хочет учиться настолько, что будет скорее расстроен, чем рад, если его не накажут. Испытательный месяц без наказаний показал: ученица восприняла потерю тех обычно неприятных для студентов дополнительных часов, как страшную трагедию. Доркас была сама не своя, замкнулась и стала исчезать во второй половине дня. Подозревали, что она нашла место для упражнений, но не были уверены, что это хорошее место. По этому вопросу было проведено собрание и с позволения директора Доркас Меадоуз получила свой самый лучший за школьное время подарок. Она была признана "наказанной пожизненно". С тех пор и до сегодняшнего дня раз в месяц Доркас посещала учительскую, где профессор Флитвик и профессор МакГонагл раскрывали журнал запланированных мероприятий (специальный журнал, где каждый работник школы записывал, как и когда он может послужить воспитательному процессу, и исходя из этого в последствии распределялись наказанные). Сперва Доркас не имела никакого понятия, что же видят в этой книге ее наставники, и просто получала расписание на месяц: пять вечеров в Больничном крыле (инвентаризация лекарственных трав), два вечера у Слизнорта (помощь на одном из этапов варки специфического зелья), неделя в теплицах и так далее. Со временем девушка глубоко влилась в процесс подбора "наказаний", выискивала лакомые кусочки в журнале, пару раз уговаривала профессоров на посещение Запретного леса для помощи в оказании профилактической помощи некоторым обитающим там существам, получала особое наказание на кухне замка, добилась дополнительных часов по Астрономии (проверка работоспособности школьных телескопов) и многое, многое другое.
Такова была причина, почему Доркас оказалась этим вечером в теплице номер три. Такова была причина тому, что Доркас иногда видели там, где она никак не должна была быть, и, возможно, причина тому, что профессора часто относились к ней очень по дружески - все таки, она проводила с ними довольно много времени, а с некоторыми, такими например, как профессор ухода за волшебными существами, делала такие вещи, которые навсегда останутся их общей тайной.
Объяснение же тому, что Доркас шла одна, заключалось в профессора Слизнорте, увидевшем свет в теплице, зашедшем, чтобы попросить кое какие коренья, и выгнавшем Доркас, которой "уже давно пора было готовиться к вечеру".
Так и сложилось, что Доркас Меадоуз неспешным шагом шла в сторону замка по заметенной тропинке, совершенно збыв обо всех проблемах, радуясь первому снегу и не думая торопиться готовиться к вечеринке.